Даже для порно нужна бета, если автор без ошибок писать не умеет(c)
Название: Плохая идея
Автор: Gostya
Рейтинг: NC-17
Пейринг: делена
Жанр: Общий, Роман
Размер: мини
Дисклеймер: персонажи принадлежат Л.Дж. Смит
Саммари: Кэтрин заточила Елену и Деймона в подвал.
Статус: закончен.
Предупреждение: сексуальная сцена и пара матерных слов.
От автора: написано для «Драббломании» дайриковском сообществе "Damon & Elena", ключевое слово " кровь".. Автор просто не смог остановиться на сотне слов и растекся мыслью по подвалу.
Хвастаться совсем нехорошо, но...
Плохая идеяТихий шелест гравия под каблучками … Елена возвращается домой. Или идет в гости. Они со Стефаном постоянно ночуют то тут, то там, и я уже затрудняюсь сказать, кто к кому переехал. Последнее время, правда, они объявлялись редко. Вчера братец почтил меня своим присутствием, поскольку Елена ночевала у Кэролайн, и ему было неудобно оставаться наедине с Дженой. И вот сейчас Елена идет за своим благоверным. Увы, нашего любителя животных нет дома, так что ей придется коротать время в моей компании.
Она входит без стука и с порога улыбается мне:
- Привет!
- Привет! – не вставая с дивана, салютую ей бокалом. В комнате полумрак. С тех пор, как я один тут хозяин (периодические набеги влюбленной парочки в спальню Стефана не в счет) вампирское логово вполне соответствует массовому представлению о нем. Шторы всегда закрыты, в холодильнике пусто, под мебелью склад пустых бутылок… Странно, что с потолка не свисает паутина, на чердаке не завелось парочки летучих мышек, и все вокруг не заросло пылью.
Елена недовольно морщит носик и, откинув в сторону подушки, аккуратно присаживается на диван. Вид у нее такой, будто мебель может ожить и съесть ее. Сидит, вся сжавшись, готовая в любой момент вскочить. Наверное, все же нужно прибраться…
За моей спиной два раза бьют старинные настенные часы.
- Что-то ты рано. Сбежала с занятий?
- У нас отменили урок, - улыбается Елена. – А где Стефан?
Ах да…совсем забыл, что она здесь не по мою душу:
- Пошел проведать белочек! – ухмыляюсь, глядя, как она смущенно отводит взгляд. Несколько минут Елена внимательно изучает рисунок на ковре. Хороший ковер, полвека уже тут лежит и еще столько же прослужит. Наконец, она отрывает взгляд от изящных завитушек и обращается ко мне:
- А ты…
Напрасно жду окончания фразы, Елена снова изучает обстановку, будто впервые очутилась в этом доме. Не выдерживаю:
- Что?
- Ты вообще знаешь, что такое уборка? – выдает Елена, натужно улыбаясь. И я точно знаю, это совсем не то, что она хотела спросить. Но подыгрывать не собираюсь, поэтому паясничаю, делая вид, что ничего не заметил:
- Если бы вы предупредили о своем приходе, милая леди, я бы обязательно навел лоск в моем скромном жилище.
Елена выдавливает из себя извинительную улыбку, переводит дух и выдает:
- Ты слишком много пьешь. Тут полно пустых бутылок!
- Если бы тут не валялись пустые бутылки, ты бы не считала, что я много пью?
- Деймон! – вспыхивает она.
Ухмыляюсь. Как же легко вывести ее из себя!
- Не кипятись, Елена. Это, - делаю широкий жест рукой, - издержки вашего со Стефаном влияния на меня. Убивать невинных девушек нехорошо…и все такое. Но я не Стефан, я животных люблю.
Елена фыркает, но, видимо, мы затронули важную для нее тему, потому что, преодолевая неприязнь, она все же спрашивает, запинаясь в середине фразы:
- И как же ты… выходишь из положения?
Тут уже моей выдержки не хватает. С каких пор Елена стала интересоваться режимом моего питания? Залпом допиваю и в поисках добавки тщетно перебираю одну за другой валяющиеся рядом бутылки. Они все оказывают пусты. Приходится подняться и направиться к бару.
- Я на диете. Алкогольно-донорской. Причем алкоголь преобладает. Диета – это зло! Хотя тебе не понять. С твоей комплекцией и слова-то такого не знают…
Притворно вздыхаю, наливаю полный стакан, делаю щедрый глоток, не отходя от бара, и замираю, вслушиваясь в шелест гравия под каблучками…Елены? За моей спиной раздается смех.
- Ошибаешься, милый. Мне это очень хорошо знакомо.
Резко оборачиваюсь и бросаюсь вперед, опаздывая на какую-то долю секунды. Будто в дурацком фильме ужасов, девушка оборачивается монстром и оказывается у двери ровно в тот момент, когда входит та, роль которой она играла пару минут назад. Кэтрин хватает Елену, прикрывается ей как щитом и командует, почти касаясь клыками шеи своей пленницы:
- Стой!
Я замираю в паре метре от них.
- Тихо, тихо! Не дергайся, малыш, и все будет хорошо, - шепчет Кэтрин. Мне? Или Елене?
Смотрю на них и вижу, насколько они разные. И дело вовсе не в том, что у одной глаза красные от жажды, а у другой карие. И уж тем более острые клыки не играют никакой роли. Просто это две непохожие женщины из двух разных миров. Из двух разных жизней. И теперь, когда они обе рядом, меня клинит. Я хочу… хочу их обеих. Порвать горло, вкусить крови, целовать неистово, чтобы оставались следы, обнимать до синяков…
- Пойдем, малыш. Медленно и осторожно, - мурлычет Кэтрин и подталкивает Елену к двери в коридор.
- Отпусти ее! – рычу сквозь зубы. Я безумно зол на себя. Это же надо быть таким дураком!
- Переживаешь за нее? – коварно улыбается Кэтрин, медленно продвигаясь к лестнице в подвал. – Ох, Деймон-Деймон, неужели за столько лет ты так и не понял, что люди – это лишь еда и развлечение. И ничего больше. Ни-че-го!
- Понял, - киваю, пристально глядя ей в глаза. – Давно понял, что я для тебя ничего не значил. Поиграла и забыла.
Вместо ответа она смеется. Искренне, заливисто. И ее клыки ни на миллиметр не отдаляются от шеи Елены. Смех резко обрывается, будто в середине песни нажали паузу.
Дом не перестраивался с момента основания, все в нем ей знакомо: каждая выбоина на ступеньке, каждый выступ на стене. Несколько раз Елена спотыкается, но Кэтрин не дает ей упасть. Медленно и методично, шаг за шагом мы спускаемся в подвал. Ступенька за ступенькой. Я не знаю, что за дьявольский план созрел в голове Кэтрин, но понимаю, что с каждым шагом у меня все меньше шансов. У нас с Еленой меньше шансов. И тем не менее я послушно следую за ними.
Кэтрин заходит в камеру, затаскивая Елену за собой, и отступает вглубь комнаты, освобождая место для меня.
- Проходи, не стесняйся!
С трудом подавляю желание захлопнуть дверь. Запереть Кэтрин там, если не навечно, то хотя бы века на полтора. Шагаю в каменную клетку, предчувствуя, что со мной церемониться не будут. С Кэтрин станется веселья ради закрыть меня в этой камере.
Стоит мне переступить порог, она торжествующе улыбается и шепчет на ушко Елене:
- Ты много потеряла, крошка, выбрав только одного брата. Поверь мне, стоит попробовать их обоих. - Она многозначительно замолкает и хищно смотрит на меня, а затем обходит меня по дуге, увлекая за собой Елену, продолжая свои искусительные речи:
- Сто пятьдесят лет назад были совсем другие нравы. Куда более пуританские, чем сейчас. И это совсем не мешало. Ты же хочешь его, правда? Ну так вперед!
Неожиданно Кэтрин толкает Елену на меня. Вместо того, чтобы ловить девушку, я бросаюсь вперед, и Елена падает, ударяясь о каменный пол. Опаздываю. Дверь захлопывается прямо перед моим носом.
- Приятного вечера, милый. Никто вас не побеспокоит, я об этом позабочусь!
В ярости трясу решетку и кричу:
- Я убью тебя, сучка! Выберусь отсюда, найду и убью!
Вместо ответа слышу удаляющийся смех. Кэтрин уходит, и я, в последний раз двинув кулаком по двери, сползаю на пол. И только теперь позволяю себе взглянуть на Елену. Она сидит в центре комнаты, потирая ушибленную коленку.
- Ты как?
- Нормально. А ты?
Фыркаю. Как я? Хреново… Полтора века я провел, думая о том, как спасти любимую женщину, которая, как оказалось, не нуждалась в спасении. И вот теперь, когда моя жизнь стала набирать обороты, она явилась ко мне, а я оказался неспособным вцепиться ей в глотку. Напротив, она опять посмеялась надо мной.
- Чего она хотела? – спрашивает Елена, так и не дождавшись от меня ответа на предыдущий вопрос.
- Она притворилась тобой и поинтересовалась, как давно я нормально питался.
- И? – Елена вопросительно приподнимает бровь. Судя по выражению ее лица, она совершенно не понимает, в чем дело. Ну что ж, я не стану держать ее в неведении. Пусть знает, какие радужные перспективы раскрываются перед нами.
- Очень давно. Последний раз я охотился две с лишним недели назад. Последний раз пил донорскую кровь сегодня утром. Через несколько часов я потеряю контроль и вцеплюсь тебе в горло.
Надо бы ухмыльнуться для большего эффекта, но мне не смешно. Обидно. По-детски, по-человечески обидно за собственную глупость, которая привела нас с Еленой сюда, за то, что упустил шанс поквитаться с Кэтрин.
- Скоро вернется Стефан и…
Не даю ей договорить. Вскакиваю и практически ору:
- Да не вернется он! Вовремя не вернется. Уж об этом-то Кэтрин позаботится.
Елена замолкает, упрямо сжав губы, испепеляя меня взглядом. Конечно, она уверена в непогрешимости святого Стефана. Ох, девочка…поверь, если это сучка провела меня, дважды провела, между прочим, то обвести вокруг пальца маленького наивного Стефана ей ничего не стоит. Наверное, сидит уже с ней в обнимку, в полной уверенности, что милуется с тобой.
Но сказать это вслух я не решаюсь. Отхожу к дальней стене и сажусь на пол. Елена, наоборот, вскакивает, достает мобильник и начинает ходить по камере, периодически подпрыгивая, чтобы поднять аппарат как можно выше. Наблюдаю за ней со скептической улыбкой. Наконец, она выдыхается и оборачивается ко мне:
- Не хочешь помочь?
- А смысл? Тут не ловит.
Елена со злостью запихивает телефон обратно в карман и начинает ходить взад вперед, запуская пальцы в волосы. Прикрываю в глаза, стараясь думать о чем-то нейтральном, но все равно ощущаю голод.
- Как ты выбрался отсюда в прошлый раз? – нарушает тишину Елена.
- Позвал Кэролайн.
- Ну так позови ее сейчас!
- Не получится, - замолкаю, пытаясь подобрать слова. С трудом, но все же мне это удается сформулировать так, чтобы не ранить Елену. – Слишком давно мы не общались.
- Должен же быть какой-то выход… Нельзя же просто сидеть и ждать…
- Ты должна выпить моей крови.
Это самое разумное, что я мог предложить в создавшейся ситуации, но озвучить это мне стоит больших усилий. Елена же, не задумываясь, выкрикивает гневное «нет». Пытаюсь найти в себе силы, чтобы убедить ее, потому что если скручу и насильно заставлю, как сделал это в лесу, то наверняка переусердствую и сверну ей шею.
- Послушай, Елена, - говорю медленно, смотрю ей прямо в глаза. Если бы не чертов кулон с вербеной, уговорить ее было бы куда проще. - Я не знаю, как долго еще смогу продержаться. Не уверен, что Стефан простит меня, если я обращу тебя, но вот чего уж он мне точно не простит, так это твоей смерти. А я, знаешь ли, не против пожить еще пару-тройку столетий. Так что быть растерзанным на мелкие кусочки никак не входит в мои планы. Подумай над моим предложением, ладно? Просто подумай.
Под конец монолога чувствую себя вымотанным, выжатым до предела. Закрываю глаза, упираюсь затылком в холодную каменную стену и вновь придаюсь медитации, благодаря высшие силы за то, что у Елены хватает ума сесть на другом конце комнаты и вести себя тихо. Не то чтобы расстояние сыграет какую-либо роль, если я сорвусь… Просто так легче выносить ее присутствие. Скачущий ритм сердца, сладкий запах… Ни за что не признаюсь ей, но я сам себя не прощу, если с ней что-то случится по моей вине.
Сколько мы уже торчим в гребаном подвале? Несколько минут? Пару часов? Или целую вечность? Наверху бьют часы…
Когда я уже почти забываю о присутствии Елены, она неожиданно спрашивает:
- А что если тебе выпить моей крови прямо сейчас? Совсем немного, чтобы не мучиться от жажды.
Меня даже не заботит, как эта идиотская мысль закралась в ее дурную голову, на автомате отвечаю, едва двигая пересохшими потрескавшимися губами:
- Плохая идея. Очень плохая идея.
Наверное, я сейчас выгляжу как тяжелобольной человек. Хриплое тяжелое дыхание, пот, выступивший на висках. Упрямый, своевольный больной, который отказывается от помощи.
- Почему?
Упрямая Елена, которой вечно надо докопаться до сути, все никак не может успокоиться, смириться… Все равно выхода нет. Ни одного малюсенького шанса. Я просто не поверю, что Кэтрин даст нам возможность выкрутиться. Наверняка эта сучка все просчитала. Она всегда была на несколько шагов впереди меня. Когда я только догадывался о том, в какую игру мы играем, Кэтрин знала исход партии.
Елена совсем иначе мыслит. Она не просчитывает, а надеется и верит. По-детски верит в то, что мы выберемся. Даже спорить с ней не хочу. Сил нет. А главное, не вижу смысла. Если исход один, то к чему часы мучений?
Не дождавшись ответа, Елена повторяет вопрос.
- Почему это плохая идея, Деймон?
- Потому что я не смогу остановиться, – отвечаю, не размыкая век. В подвале темно, но света одной-единственной тусклой лампочки, проникающего через маленькое решетчатое окно в двери, хватает, чтобы резануть по глазам и отозваться звоном в голове.
- Сможешь. Я верю в тебя.
Слов нет! Она что, совсем идиотка? Не видит, что я готов порвать ее на мелкие кусочки? Выпотрошить и выжать всю, до последней капли. Сам не понимаю, как еще держусь. Ощущения потрясающие: будто каждую клеточку проткнули тонкой иглой, поджарили на огне и заморозили. И все это одновременно.
Елена подходит ко мне, опускается на колени и гладит меня по щеке, заставляя посмотреть на нее.
- Ты сможешь остановиться, Деймон, - шепчет она, заглядывая мне в глаза. Наверное, там сейчас отражается адское пламя. Елена вся напрягается, но не оставляет своей затеи. – Это даст нам время. Еще несколько часов. Тебе же надо совсем немного, чтобы прийти в себя.
- Уйди!
Взмахом руки отшвыриваю ее. И откуда только силы берутся? Она отлетает к противоположной стене. Вновь закрываю глаза. Даже смотреть на нее нет сил. Сейчас меня не волнует, благополучно она приземлилась или разбила голову о камни. К слову, последнее я бы точно заметил. Запах свежепролитой крови не спутать ни с чем…
Слышу, как Елена поднялась и направилась ко мне. Дура…
- Я сделаю то, что ты просил.
От неожиданности мне полегчало. Открываю глаза и непонимающе смотрю на нее. Я о чем-то просил? Должно быть в бреду.
- Я выпью твоей крови. Это будет подстраховка на случай, если ты не сможешь вовремя остановиться. Договорились?
Елена вновь опускается на колени рядом со мной.
Мне опять дурнеет. Киваю. Прокусываю запястье и протягиваю ей.
- Пары глотков будет достаточно.
Словно собираясь нырнуть, Елена глубоко вздыхает, зажмуривается и припадает к моей руке. Чувствую ее губы на своей коже, и это ничуть не эротично.
Елена отстраняется, вытирает рот рукавом и тяжело дышит, пытаясь сдержать рвотные позывы. Ухмыляюсь, наблюдая за ней. Идиотская улыбка сползает с моего лица, когда Елена садится мне на колени и откидывает волосы назад, обнажая шею.
- Давай… - шепчет, закрыв глаза.
Забываю, как дышать…Неотрывно смотрю на пульсирующую вену на шее, предвкушая теплую солоноватую кровь.
- Ну же… - Елена наклоняется, приобнимает меня так, что ее горло оказывается прямо у моих губ.
Утыкаюсь в нее носом. Если я потеряю контроль, больше никогда не смогу вдохнуть ее запах. Цепляюсь за эту мысль и кусаю. Резко впиваюсь клыками и чувствую невероятное возбуждение. Разум проясняется, дышится свободней, в теле небывалая легкость…
Одной рукой держу голову Елены, не давая ей отстраниться, а другой придвигаю ее теснее к себе. Ее бедра к своим. Чтобы она чувствовала, знала, хотела…
Она протестующее мычит и пытается отстраниться, но я не позволяю. Ворчу и прижимаюсь еще теснее. Безумное желание близости срабатывает как стопор. Если сейчас не остановлюсь, то Елена будет мертва. А я не некрофил ни в коем случае. Хотя…если учесть, что фактически вампиры мертвы… Нет, к черту подробности!
Отрываюсь от ее шеи и целую. Жадно, жарко, пачкая ее губы в крови. Держу ее крепко, не давая возможности вырваться. И снова вгрызаюсь в горло. Рядом с почти закрывшейся раной. А потом сцеловываю, слизываю кровь с ее шеи, лица. И чувствую, как она перестает сопротивляться, обмякает в моих руках, цепляется за мои плечи. Наверное, так упавший в воду хватается за борта лодки, в надежде выбраться. Только со мной не спасешься. Со мной можно только утонуть.
Утыкаюсь лбом в плечо Елены. Стискиваю обеими руками ее бедра, чувствуя ее тепло сквозь ткань. Дурею от этого…
- Говорил же, плохая идея… - бормочу больше для самого себя, чем для нее. Умом понимаю, что мне ничего не светит, но не могу отпустить… Тянусь к ее шее, трусь носом о кожу за ухом и чувствую возбуждение Елены.
- Черт… - выдыхаю ей в шею.
Черт! Выгибаюсь навстречу, все еще боясь, что она отпрянет. И когда чувствую ответное движение, окончательно теряю голову. Это просто не может быть правдой! Жажда накрывает с головой. Хочу ее всю. Пить. Целовать. Обнимать. Прикасаться. Любить. Тянусь к ней губами.
- Нет… - шепчет она, пытаясь увернуться от моего поцелуя. – Плохая идея…
Из моего горла вырывается хриплый смех.
- Напротив, замечательная …
Прикусываю ее плечо, слизываю выступившие алые капли, и требовательно касаюсь ее губ. Чуть надавливаю, и она раскрывается передо мной. Прижимается всем телом, запускает пальцы в мои волосы и дышит нашим поцелуем. Шалею… Руки сами без моего участи лихорадочно шарят по ее телу, залезают под кофточку, расстегивают джинсы. И кто только придумал этот современный вариант пояса верности?!
С рычанием сбрасываю Елену с себя и буквально вытряхиваю ее из джинсов. С каким-то звериным удовлетворением отмечаю промелькнувший страх в ее глазах. Да, я сейчас выгляжу как монстр: на лице засохшая кровь, глаза налились красным, клыки удлинились… Но мне наплевать. Стягиваю с Елены трусики, бесцеремонно развожу ее ноги и наклоняюсь. С ума сойду, если не попробую ее на вкус.
- Нет! – вскрикивает Елена и отодвигается. Откуда такая прыть? В моей голове один за другим появляются и отбрасываются варианты причин ее отказа. И когда я дохожу до единственно возможного, мои губы кривятся в ухмылке. Этого просто не может быть.
- Ты никогда не делала этого… - утверждаю.
Елена молча мотает головой и тянется к моим губам. Ну нет, девочка…
Чуть приподнимаю полы ее кофточки, намекая, что эту деталь одежды можно снять. Елена берет инициативу на себя, и, пока она стягивает кофту, я устраиваюсь между ее ног. Вопреки моим ожиданиям Елена не расслабляется, а, наоборот, сильнее напрягается, буквально стискивая мою голову ногами. И стонет. Выгибается, двигает бедрами, когда мои пальцы проникают в нее, а потом вскрикивает и замирает.
От ее экстаза улыбаюсь, едва не мурлыча от удовольствия. Будто это я сейчас кончил. Кстати… Приподнимаю Елену за плечи, заставляя сесть, расстегиваю штаны и встаю перед ее лицом.
- Этого ты тоже не делала, не так ли?
Вновь она мотает головой, поднимает на меня полные смущения и какого-то затаенного страха глаза и послушно открывает рот. Хватаю за волосы, заставляя ее откинуть голову назад, и толкаюсь вперед. Чтобы не подавиться, Елена обхватывает меня рукой, чуть ограничивая движения. Плевать! Закрываю глаза, чтобы лучше ощущать ее губы и руки. Неумелые, но любопытные.
В комнате раздаются какие-то странные хриплые звуки. Кажется, они срываются с моих губ. Черт… Хорошо-то как!
Неожиданно мне становится мало ее неумелых ласк. Отстраняюсь, грубо вздергиваю Елену вверх, толкаю к стене и наклоняю.
Прижимаюсь к ней сзади, бесцеремонно сжимаю грудь, грубо целую шею и утопаю в ее запахах. Она боится меня. И хочет. Елена оборачивается, и я вижу пляшущие в ее глазах искорки, затаенные желания и смущение. Невероятная смесь скромности и разврата. Безумно заводит.
- И так тоже не делала… - шепчу ей на ухо и резко вхожу, заставляя вскрикнуть. Притягиваю ее к себе, насаживая на член, а потом отталкиваю, наблюдая, как она раскрывается передо мной. В бешенном ритме, снова и снова. До тех пор пока меня не скручивает в приступе невероятного наслаждения.
Елена недовольно стонет. Выдыхаю и чувствую, как мое лицо постепенно приобретает человеческие черты, будто что-то звериное вышло из меня, отпустило. Тут же ощущаю слабость, опускаюсь на пол и тяну Елену за собой, усаживая себе на колени. Запускаю руку ей между ног. Горячая, нежная, влажная… Целую все, до чего могу дотянуться. Губы, плечи, скулы, шею, веки…
Ласкаю ее, пока она не кончает, крепко прижимаясь ко мне, а потом прячу лицо в ее волосах. Сердцебиение выравнивается, по телу разливается ленивая нега. Хочется сидеть так вечно, держа Елену в объятиях.
В подвале прохладно, и вскоре Елена начинает дрожать. Чуть отстраняюсь, стягиваю с себя рубашку и накидываю ей на плечи. Она одаривает меня благодарной улыбкой. Целую ее в уголок рта, трусь об нее щекой, как кот, метящий территорию. Елена садится на меня верхом. И это совсем не похоже на то, что происходило между нами только что. Нет агрессии, страсти, нетерпения, нет болезненного возбуждения на грани одержимости. Только какая-то щемящая нежность. Елена медленно раскачивается на мне, словно вопреки бешенному ритму сердца. А у меня возникает дурацкое ощущение, будто сейчас не она принимает меня, а я вбираю в себя ее всю. Такую мягкую, нежную, милую, хрупкую, что зверь внутри меня и не думает просыпаться. Я уже забыл, что можно получать удовольствие, не причиняя кому-то боли. Финалом этого тягучего, томного наслаждения становится вспышка острого удовольствия, которая-таки заставляет меня выпустить клыки. Зажмуриваюсь, пытаясь подавить вампирскую сущность, и чувствую руки Елены на своем лице.
- Не прячься от меня… - шепчет она, очерчивая кончиками пальцев каждую проступившую жилку. Не верю, что она не боится. Пристально всматриваюсь в нее и не нахожу даже отголосков страха. И тогда меня отпускает. Бессильно опускаю голову Елене на плечо и целую шею. В то самое место, которое прокусил, кажется, целую жизнь назад.
Простые человеческие радости: объятия, поцелуи, прикосновения, тихий нежный шепот. Вместе с Еленой я наслаждаюсь этим, пока мой вампирский слух не улавливает, как кто-то крадется по дому.
Напрягаюсь, готовый в любой момент броситься к двери. Ведьма! Чертова ведьма…как же ты не вовремя.
Елена еще не слышит приближающихся шагов, я вполне могу предупредить ее, и тогда никто ничего не узнает. Но мне не хочется терять этих минут, что остались у нас. Поэтому я крепче сжимаю ее в объятиях и целую. Жадно, долго, будто можно надышаться напоследок.
Наш поцелуй прерывает скрип двери.
Ведьме не нравится разгуливать по вампирскому логову, тем более спускаться в полутемный подвал, поэтому она замирает на верхней ступеньке и вопрошает в темноту:
- Елена?
Больше всего мне сейчас хочется не выбраться отсюда, а зажать Елене рот, чтобы ведьма убралась к чертям. Но я медлю, и Елена успевает ответить.
- Бонни! Бонни, я тут!
Не подумав о том, как она выглядит, Елена кидается к двери. О да, детка, давай, устроим ведьме культурный шок! Едва скрипнула дверь, я поднялся, демонстративно застегивая ширинку. Не нужно быть гением, чтобы домыслить все, что случилось в этой комнате.
- Привет, Бонни! – оборачиваюсь и улыбаюсь. Я – само дружелюбие! Ведьма, до того обнимавшая Елену, отстраняет подругу и начинает пристально оглядывать, откидывая волосы с шеи. Ага, ищи сколько хочешь! Вампирская кровь – уникальный заживляющий эликсир. Я мог бы покусать каждый сантиметр тела Елены, а через час от ран не осталось бы и следа.
Наконец, ведьма сдается, и, заглядывая в глаза полуголой Елены спрашивает:
- Ты в порядке?
- Да. Как ты нашла нас?
От неожиданного освобождения Елену охватывает эйфория. Мне кажется, что она даже забыла о том, что ничего кроме моей рубашки на ней не надето.
Бонни подозрительно косится на меня, но на вопрос все же отвечает.
- Я видела странный сон. Ничего конкретного, просто какие-то образы и странное ощущение, что ты в опасности.
Ну…если секс приравнивать к опасности, то да. Определенно Елена в большой опасности, потому что в моей рубашке она выглядит чертовски привлекательно. Опять хочу ее. Как бы намекнуть ведьме, что ей пора честь знать?
Выхожу из камеры, а то чего доброго захлопнут дверь перед моим носом. Елена-то теперь снаружи. Приобнимаю ее за плечи и обращаюсь к Бонни:
- Спасибо большое!
Неожиданно мне становится плохо. В горле жжет, в голове гул. Все мысли, сводятся к одной – жажда. Чувствую, как бьется сердце Елены, и мне кажется, что оно выстукивает: «кровь-кровь-кровь!»
Отталкиваю ее себя, прямо в руки ведьмы, и шиплю, отступая назад:
-Уведи ее отсюда!
Елена оборачивается и кидается ко мне, к счастью, у ведьмы хватает ума крепко держать подругу. Девушки пятятся к лестнице, поднимаются по ней. Медленно. Чересчур медленно.
Прислоняюсь лбом к холодной каменной стене, старясь не вслушиваться в стук удаляющихся шагов и не думать ни о чем. Когда в доме воцаряется тишина, я направляюсь к холодильнику и осушаю подряд два пакета донорской крови, и только теперь ослабляю контроль, позволяю мыслям течь свободно. И первое, что приходит мне в голову, это образ Елены, которая ушла, одетая только в мою рубашку.
Автор: Gostya
Рейтинг: NC-17
Пейринг: делена
Жанр: Общий, Роман
Размер: мини
Дисклеймер: персонажи принадлежат Л.Дж. Смит
Саммари: Кэтрин заточила Елену и Деймона в подвал.
Статус: закончен.
Предупреждение: сексуальная сцена и пара матерных слов.
От автора: написано для «Драббломании» дайриковском сообществе "Damon & Elena", ключевое слово " кровь".. Автор просто не смог остановиться на сотне слов и растекся мыслью по подвалу.
Хвастаться совсем нехорошо, но...
Плохая идеяТихий шелест гравия под каблучками … Елена возвращается домой. Или идет в гости. Они со Стефаном постоянно ночуют то тут, то там, и я уже затрудняюсь сказать, кто к кому переехал. Последнее время, правда, они объявлялись редко. Вчера братец почтил меня своим присутствием, поскольку Елена ночевала у Кэролайн, и ему было неудобно оставаться наедине с Дженой. И вот сейчас Елена идет за своим благоверным. Увы, нашего любителя животных нет дома, так что ей придется коротать время в моей компании.
Она входит без стука и с порога улыбается мне:
- Привет!
- Привет! – не вставая с дивана, салютую ей бокалом. В комнате полумрак. С тех пор, как я один тут хозяин (периодические набеги влюбленной парочки в спальню Стефана не в счет) вампирское логово вполне соответствует массовому представлению о нем. Шторы всегда закрыты, в холодильнике пусто, под мебелью склад пустых бутылок… Странно, что с потолка не свисает паутина, на чердаке не завелось парочки летучих мышек, и все вокруг не заросло пылью.
Елена недовольно морщит носик и, откинув в сторону подушки, аккуратно присаживается на диван. Вид у нее такой, будто мебель может ожить и съесть ее. Сидит, вся сжавшись, готовая в любой момент вскочить. Наверное, все же нужно прибраться…
За моей спиной два раза бьют старинные настенные часы.
- Что-то ты рано. Сбежала с занятий?
- У нас отменили урок, - улыбается Елена. – А где Стефан?
Ах да…совсем забыл, что она здесь не по мою душу:
- Пошел проведать белочек! – ухмыляюсь, глядя, как она смущенно отводит взгляд. Несколько минут Елена внимательно изучает рисунок на ковре. Хороший ковер, полвека уже тут лежит и еще столько же прослужит. Наконец, она отрывает взгляд от изящных завитушек и обращается ко мне:
- А ты…
Напрасно жду окончания фразы, Елена снова изучает обстановку, будто впервые очутилась в этом доме. Не выдерживаю:
- Что?
- Ты вообще знаешь, что такое уборка? – выдает Елена, натужно улыбаясь. И я точно знаю, это совсем не то, что она хотела спросить. Но подыгрывать не собираюсь, поэтому паясничаю, делая вид, что ничего не заметил:
- Если бы вы предупредили о своем приходе, милая леди, я бы обязательно навел лоск в моем скромном жилище.
Елена выдавливает из себя извинительную улыбку, переводит дух и выдает:
- Ты слишком много пьешь. Тут полно пустых бутылок!
- Если бы тут не валялись пустые бутылки, ты бы не считала, что я много пью?
- Деймон! – вспыхивает она.
Ухмыляюсь. Как же легко вывести ее из себя!
- Не кипятись, Елена. Это, - делаю широкий жест рукой, - издержки вашего со Стефаном влияния на меня. Убивать невинных девушек нехорошо…и все такое. Но я не Стефан, я животных люблю.
Елена фыркает, но, видимо, мы затронули важную для нее тему, потому что, преодолевая неприязнь, она все же спрашивает, запинаясь в середине фразы:
- И как же ты… выходишь из положения?
Тут уже моей выдержки не хватает. С каких пор Елена стала интересоваться режимом моего питания? Залпом допиваю и в поисках добавки тщетно перебираю одну за другой валяющиеся рядом бутылки. Они все оказывают пусты. Приходится подняться и направиться к бару.
- Я на диете. Алкогольно-донорской. Причем алкоголь преобладает. Диета – это зло! Хотя тебе не понять. С твоей комплекцией и слова-то такого не знают…
Притворно вздыхаю, наливаю полный стакан, делаю щедрый глоток, не отходя от бара, и замираю, вслушиваясь в шелест гравия под каблучками…Елены? За моей спиной раздается смех.
- Ошибаешься, милый. Мне это очень хорошо знакомо.
Резко оборачиваюсь и бросаюсь вперед, опаздывая на какую-то долю секунды. Будто в дурацком фильме ужасов, девушка оборачивается монстром и оказывается у двери ровно в тот момент, когда входит та, роль которой она играла пару минут назад. Кэтрин хватает Елену, прикрывается ей как щитом и командует, почти касаясь клыками шеи своей пленницы:
- Стой!
Я замираю в паре метре от них.
- Тихо, тихо! Не дергайся, малыш, и все будет хорошо, - шепчет Кэтрин. Мне? Или Елене?
Смотрю на них и вижу, насколько они разные. И дело вовсе не в том, что у одной глаза красные от жажды, а у другой карие. И уж тем более острые клыки не играют никакой роли. Просто это две непохожие женщины из двух разных миров. Из двух разных жизней. И теперь, когда они обе рядом, меня клинит. Я хочу… хочу их обеих. Порвать горло, вкусить крови, целовать неистово, чтобы оставались следы, обнимать до синяков…
- Пойдем, малыш. Медленно и осторожно, - мурлычет Кэтрин и подталкивает Елену к двери в коридор.
- Отпусти ее! – рычу сквозь зубы. Я безумно зол на себя. Это же надо быть таким дураком!
- Переживаешь за нее? – коварно улыбается Кэтрин, медленно продвигаясь к лестнице в подвал. – Ох, Деймон-Деймон, неужели за столько лет ты так и не понял, что люди – это лишь еда и развлечение. И ничего больше. Ни-че-го!
- Понял, - киваю, пристально глядя ей в глаза. – Давно понял, что я для тебя ничего не значил. Поиграла и забыла.
Вместо ответа она смеется. Искренне, заливисто. И ее клыки ни на миллиметр не отдаляются от шеи Елены. Смех резко обрывается, будто в середине песни нажали паузу.
Дом не перестраивался с момента основания, все в нем ей знакомо: каждая выбоина на ступеньке, каждый выступ на стене. Несколько раз Елена спотыкается, но Кэтрин не дает ей упасть. Медленно и методично, шаг за шагом мы спускаемся в подвал. Ступенька за ступенькой. Я не знаю, что за дьявольский план созрел в голове Кэтрин, но понимаю, что с каждым шагом у меня все меньше шансов. У нас с Еленой меньше шансов. И тем не менее я послушно следую за ними.
Кэтрин заходит в камеру, затаскивая Елену за собой, и отступает вглубь комнаты, освобождая место для меня.
- Проходи, не стесняйся!
С трудом подавляю желание захлопнуть дверь. Запереть Кэтрин там, если не навечно, то хотя бы века на полтора. Шагаю в каменную клетку, предчувствуя, что со мной церемониться не будут. С Кэтрин станется веселья ради закрыть меня в этой камере.
Стоит мне переступить порог, она торжествующе улыбается и шепчет на ушко Елене:
- Ты много потеряла, крошка, выбрав только одного брата. Поверь мне, стоит попробовать их обоих. - Она многозначительно замолкает и хищно смотрит на меня, а затем обходит меня по дуге, увлекая за собой Елену, продолжая свои искусительные речи:
- Сто пятьдесят лет назад были совсем другие нравы. Куда более пуританские, чем сейчас. И это совсем не мешало. Ты же хочешь его, правда? Ну так вперед!
Неожиданно Кэтрин толкает Елену на меня. Вместо того, чтобы ловить девушку, я бросаюсь вперед, и Елена падает, ударяясь о каменный пол. Опаздываю. Дверь захлопывается прямо перед моим носом.
- Приятного вечера, милый. Никто вас не побеспокоит, я об этом позабочусь!
В ярости трясу решетку и кричу:
- Я убью тебя, сучка! Выберусь отсюда, найду и убью!
Вместо ответа слышу удаляющийся смех. Кэтрин уходит, и я, в последний раз двинув кулаком по двери, сползаю на пол. И только теперь позволяю себе взглянуть на Елену. Она сидит в центре комнаты, потирая ушибленную коленку.
- Ты как?
- Нормально. А ты?
Фыркаю. Как я? Хреново… Полтора века я провел, думая о том, как спасти любимую женщину, которая, как оказалось, не нуждалась в спасении. И вот теперь, когда моя жизнь стала набирать обороты, она явилась ко мне, а я оказался неспособным вцепиться ей в глотку. Напротив, она опять посмеялась надо мной.
- Чего она хотела? – спрашивает Елена, так и не дождавшись от меня ответа на предыдущий вопрос.
- Она притворилась тобой и поинтересовалась, как давно я нормально питался.
- И? – Елена вопросительно приподнимает бровь. Судя по выражению ее лица, она совершенно не понимает, в чем дело. Ну что ж, я не стану держать ее в неведении. Пусть знает, какие радужные перспективы раскрываются перед нами.
- Очень давно. Последний раз я охотился две с лишним недели назад. Последний раз пил донорскую кровь сегодня утром. Через несколько часов я потеряю контроль и вцеплюсь тебе в горло.
Надо бы ухмыльнуться для большего эффекта, но мне не смешно. Обидно. По-детски, по-человечески обидно за собственную глупость, которая привела нас с Еленой сюда, за то, что упустил шанс поквитаться с Кэтрин.
- Скоро вернется Стефан и…
Не даю ей договорить. Вскакиваю и практически ору:
- Да не вернется он! Вовремя не вернется. Уж об этом-то Кэтрин позаботится.
Елена замолкает, упрямо сжав губы, испепеляя меня взглядом. Конечно, она уверена в непогрешимости святого Стефана. Ох, девочка…поверь, если это сучка провела меня, дважды провела, между прочим, то обвести вокруг пальца маленького наивного Стефана ей ничего не стоит. Наверное, сидит уже с ней в обнимку, в полной уверенности, что милуется с тобой.
Но сказать это вслух я не решаюсь. Отхожу к дальней стене и сажусь на пол. Елена, наоборот, вскакивает, достает мобильник и начинает ходить по камере, периодически подпрыгивая, чтобы поднять аппарат как можно выше. Наблюдаю за ней со скептической улыбкой. Наконец, она выдыхается и оборачивается ко мне:
- Не хочешь помочь?
- А смысл? Тут не ловит.
Елена со злостью запихивает телефон обратно в карман и начинает ходить взад вперед, запуская пальцы в волосы. Прикрываю в глаза, стараясь думать о чем-то нейтральном, но все равно ощущаю голод.
- Как ты выбрался отсюда в прошлый раз? – нарушает тишину Елена.
- Позвал Кэролайн.
- Ну так позови ее сейчас!
- Не получится, - замолкаю, пытаясь подобрать слова. С трудом, но все же мне это удается сформулировать так, чтобы не ранить Елену. – Слишком давно мы не общались.
- Должен же быть какой-то выход… Нельзя же просто сидеть и ждать…
- Ты должна выпить моей крови.
Это самое разумное, что я мог предложить в создавшейся ситуации, но озвучить это мне стоит больших усилий. Елена же, не задумываясь, выкрикивает гневное «нет». Пытаюсь найти в себе силы, чтобы убедить ее, потому что если скручу и насильно заставлю, как сделал это в лесу, то наверняка переусердствую и сверну ей шею.
- Послушай, Елена, - говорю медленно, смотрю ей прямо в глаза. Если бы не чертов кулон с вербеной, уговорить ее было бы куда проще. - Я не знаю, как долго еще смогу продержаться. Не уверен, что Стефан простит меня, если я обращу тебя, но вот чего уж он мне точно не простит, так это твоей смерти. А я, знаешь ли, не против пожить еще пару-тройку столетий. Так что быть растерзанным на мелкие кусочки никак не входит в мои планы. Подумай над моим предложением, ладно? Просто подумай.
Под конец монолога чувствую себя вымотанным, выжатым до предела. Закрываю глаза, упираюсь затылком в холодную каменную стену и вновь придаюсь медитации, благодаря высшие силы за то, что у Елены хватает ума сесть на другом конце комнаты и вести себя тихо. Не то чтобы расстояние сыграет какую-либо роль, если я сорвусь… Просто так легче выносить ее присутствие. Скачущий ритм сердца, сладкий запах… Ни за что не признаюсь ей, но я сам себя не прощу, если с ней что-то случится по моей вине.
Сколько мы уже торчим в гребаном подвале? Несколько минут? Пару часов? Или целую вечность? Наверху бьют часы…
Когда я уже почти забываю о присутствии Елены, она неожиданно спрашивает:
- А что если тебе выпить моей крови прямо сейчас? Совсем немного, чтобы не мучиться от жажды.
Меня даже не заботит, как эта идиотская мысль закралась в ее дурную голову, на автомате отвечаю, едва двигая пересохшими потрескавшимися губами:
- Плохая идея. Очень плохая идея.
Наверное, я сейчас выгляжу как тяжелобольной человек. Хриплое тяжелое дыхание, пот, выступивший на висках. Упрямый, своевольный больной, который отказывается от помощи.
- Почему?
Упрямая Елена, которой вечно надо докопаться до сути, все никак не может успокоиться, смириться… Все равно выхода нет. Ни одного малюсенького шанса. Я просто не поверю, что Кэтрин даст нам возможность выкрутиться. Наверняка эта сучка все просчитала. Она всегда была на несколько шагов впереди меня. Когда я только догадывался о том, в какую игру мы играем, Кэтрин знала исход партии.
Елена совсем иначе мыслит. Она не просчитывает, а надеется и верит. По-детски верит в то, что мы выберемся. Даже спорить с ней не хочу. Сил нет. А главное, не вижу смысла. Если исход один, то к чему часы мучений?
Не дождавшись ответа, Елена повторяет вопрос.
- Почему это плохая идея, Деймон?
- Потому что я не смогу остановиться, – отвечаю, не размыкая век. В подвале темно, но света одной-единственной тусклой лампочки, проникающего через маленькое решетчатое окно в двери, хватает, чтобы резануть по глазам и отозваться звоном в голове.
- Сможешь. Я верю в тебя.
Слов нет! Она что, совсем идиотка? Не видит, что я готов порвать ее на мелкие кусочки? Выпотрошить и выжать всю, до последней капли. Сам не понимаю, как еще держусь. Ощущения потрясающие: будто каждую клеточку проткнули тонкой иглой, поджарили на огне и заморозили. И все это одновременно.
Елена подходит ко мне, опускается на колени и гладит меня по щеке, заставляя посмотреть на нее.
- Ты сможешь остановиться, Деймон, - шепчет она, заглядывая мне в глаза. Наверное, там сейчас отражается адское пламя. Елена вся напрягается, но не оставляет своей затеи. – Это даст нам время. Еще несколько часов. Тебе же надо совсем немного, чтобы прийти в себя.
- Уйди!
Взмахом руки отшвыриваю ее. И откуда только силы берутся? Она отлетает к противоположной стене. Вновь закрываю глаза. Даже смотреть на нее нет сил. Сейчас меня не волнует, благополучно она приземлилась или разбила голову о камни. К слову, последнее я бы точно заметил. Запах свежепролитой крови не спутать ни с чем…
Слышу, как Елена поднялась и направилась ко мне. Дура…
- Я сделаю то, что ты просил.
От неожиданности мне полегчало. Открываю глаза и непонимающе смотрю на нее. Я о чем-то просил? Должно быть в бреду.
- Я выпью твоей крови. Это будет подстраховка на случай, если ты не сможешь вовремя остановиться. Договорились?
Елена вновь опускается на колени рядом со мной.
Мне опять дурнеет. Киваю. Прокусываю запястье и протягиваю ей.
- Пары глотков будет достаточно.
Словно собираясь нырнуть, Елена глубоко вздыхает, зажмуривается и припадает к моей руке. Чувствую ее губы на своей коже, и это ничуть не эротично.
Елена отстраняется, вытирает рот рукавом и тяжело дышит, пытаясь сдержать рвотные позывы. Ухмыляюсь, наблюдая за ней. Идиотская улыбка сползает с моего лица, когда Елена садится мне на колени и откидывает волосы назад, обнажая шею.
- Давай… - шепчет, закрыв глаза.
Забываю, как дышать…Неотрывно смотрю на пульсирующую вену на шее, предвкушая теплую солоноватую кровь.
- Ну же… - Елена наклоняется, приобнимает меня так, что ее горло оказывается прямо у моих губ.
Утыкаюсь в нее носом. Если я потеряю контроль, больше никогда не смогу вдохнуть ее запах. Цепляюсь за эту мысль и кусаю. Резко впиваюсь клыками и чувствую невероятное возбуждение. Разум проясняется, дышится свободней, в теле небывалая легкость…
Одной рукой держу голову Елены, не давая ей отстраниться, а другой придвигаю ее теснее к себе. Ее бедра к своим. Чтобы она чувствовала, знала, хотела…
Она протестующее мычит и пытается отстраниться, но я не позволяю. Ворчу и прижимаюсь еще теснее. Безумное желание близости срабатывает как стопор. Если сейчас не остановлюсь, то Елена будет мертва. А я не некрофил ни в коем случае. Хотя…если учесть, что фактически вампиры мертвы… Нет, к черту подробности!
Отрываюсь от ее шеи и целую. Жадно, жарко, пачкая ее губы в крови. Держу ее крепко, не давая возможности вырваться. И снова вгрызаюсь в горло. Рядом с почти закрывшейся раной. А потом сцеловываю, слизываю кровь с ее шеи, лица. И чувствую, как она перестает сопротивляться, обмякает в моих руках, цепляется за мои плечи. Наверное, так упавший в воду хватается за борта лодки, в надежде выбраться. Только со мной не спасешься. Со мной можно только утонуть.
Утыкаюсь лбом в плечо Елены. Стискиваю обеими руками ее бедра, чувствуя ее тепло сквозь ткань. Дурею от этого…
- Говорил же, плохая идея… - бормочу больше для самого себя, чем для нее. Умом понимаю, что мне ничего не светит, но не могу отпустить… Тянусь к ее шее, трусь носом о кожу за ухом и чувствую возбуждение Елены.
- Черт… - выдыхаю ей в шею.
Черт! Выгибаюсь навстречу, все еще боясь, что она отпрянет. И когда чувствую ответное движение, окончательно теряю голову. Это просто не может быть правдой! Жажда накрывает с головой. Хочу ее всю. Пить. Целовать. Обнимать. Прикасаться. Любить. Тянусь к ней губами.
- Нет… - шепчет она, пытаясь увернуться от моего поцелуя. – Плохая идея…
Из моего горла вырывается хриплый смех.
- Напротив, замечательная …
Прикусываю ее плечо, слизываю выступившие алые капли, и требовательно касаюсь ее губ. Чуть надавливаю, и она раскрывается передо мной. Прижимается всем телом, запускает пальцы в мои волосы и дышит нашим поцелуем. Шалею… Руки сами без моего участи лихорадочно шарят по ее телу, залезают под кофточку, расстегивают джинсы. И кто только придумал этот современный вариант пояса верности?!
С рычанием сбрасываю Елену с себя и буквально вытряхиваю ее из джинсов. С каким-то звериным удовлетворением отмечаю промелькнувший страх в ее глазах. Да, я сейчас выгляжу как монстр: на лице засохшая кровь, глаза налились красным, клыки удлинились… Но мне наплевать. Стягиваю с Елены трусики, бесцеремонно развожу ее ноги и наклоняюсь. С ума сойду, если не попробую ее на вкус.
- Нет! – вскрикивает Елена и отодвигается. Откуда такая прыть? В моей голове один за другим появляются и отбрасываются варианты причин ее отказа. И когда я дохожу до единственно возможного, мои губы кривятся в ухмылке. Этого просто не может быть.
- Ты никогда не делала этого… - утверждаю.
Елена молча мотает головой и тянется к моим губам. Ну нет, девочка…
Чуть приподнимаю полы ее кофточки, намекая, что эту деталь одежды можно снять. Елена берет инициативу на себя, и, пока она стягивает кофту, я устраиваюсь между ее ног. Вопреки моим ожиданиям Елена не расслабляется, а, наоборот, сильнее напрягается, буквально стискивая мою голову ногами. И стонет. Выгибается, двигает бедрами, когда мои пальцы проникают в нее, а потом вскрикивает и замирает.
От ее экстаза улыбаюсь, едва не мурлыча от удовольствия. Будто это я сейчас кончил. Кстати… Приподнимаю Елену за плечи, заставляя сесть, расстегиваю штаны и встаю перед ее лицом.
- Этого ты тоже не делала, не так ли?
Вновь она мотает головой, поднимает на меня полные смущения и какого-то затаенного страха глаза и послушно открывает рот. Хватаю за волосы, заставляя ее откинуть голову назад, и толкаюсь вперед. Чтобы не подавиться, Елена обхватывает меня рукой, чуть ограничивая движения. Плевать! Закрываю глаза, чтобы лучше ощущать ее губы и руки. Неумелые, но любопытные.
В комнате раздаются какие-то странные хриплые звуки. Кажется, они срываются с моих губ. Черт… Хорошо-то как!
Неожиданно мне становится мало ее неумелых ласк. Отстраняюсь, грубо вздергиваю Елену вверх, толкаю к стене и наклоняю.
Прижимаюсь к ней сзади, бесцеремонно сжимаю грудь, грубо целую шею и утопаю в ее запахах. Она боится меня. И хочет. Елена оборачивается, и я вижу пляшущие в ее глазах искорки, затаенные желания и смущение. Невероятная смесь скромности и разврата. Безумно заводит.
- И так тоже не делала… - шепчу ей на ухо и резко вхожу, заставляя вскрикнуть. Притягиваю ее к себе, насаживая на член, а потом отталкиваю, наблюдая, как она раскрывается передо мной. В бешенном ритме, снова и снова. До тех пор пока меня не скручивает в приступе невероятного наслаждения.
Елена недовольно стонет. Выдыхаю и чувствую, как мое лицо постепенно приобретает человеческие черты, будто что-то звериное вышло из меня, отпустило. Тут же ощущаю слабость, опускаюсь на пол и тяну Елену за собой, усаживая себе на колени. Запускаю руку ей между ног. Горячая, нежная, влажная… Целую все, до чего могу дотянуться. Губы, плечи, скулы, шею, веки…
Ласкаю ее, пока она не кончает, крепко прижимаясь ко мне, а потом прячу лицо в ее волосах. Сердцебиение выравнивается, по телу разливается ленивая нега. Хочется сидеть так вечно, держа Елену в объятиях.
В подвале прохладно, и вскоре Елена начинает дрожать. Чуть отстраняюсь, стягиваю с себя рубашку и накидываю ей на плечи. Она одаривает меня благодарной улыбкой. Целую ее в уголок рта, трусь об нее щекой, как кот, метящий территорию. Елена садится на меня верхом. И это совсем не похоже на то, что происходило между нами только что. Нет агрессии, страсти, нетерпения, нет болезненного возбуждения на грани одержимости. Только какая-то щемящая нежность. Елена медленно раскачивается на мне, словно вопреки бешенному ритму сердца. А у меня возникает дурацкое ощущение, будто сейчас не она принимает меня, а я вбираю в себя ее всю. Такую мягкую, нежную, милую, хрупкую, что зверь внутри меня и не думает просыпаться. Я уже забыл, что можно получать удовольствие, не причиняя кому-то боли. Финалом этого тягучего, томного наслаждения становится вспышка острого удовольствия, которая-таки заставляет меня выпустить клыки. Зажмуриваюсь, пытаясь подавить вампирскую сущность, и чувствую руки Елены на своем лице.
- Не прячься от меня… - шепчет она, очерчивая кончиками пальцев каждую проступившую жилку. Не верю, что она не боится. Пристально всматриваюсь в нее и не нахожу даже отголосков страха. И тогда меня отпускает. Бессильно опускаю голову Елене на плечо и целую шею. В то самое место, которое прокусил, кажется, целую жизнь назад.
Простые человеческие радости: объятия, поцелуи, прикосновения, тихий нежный шепот. Вместе с Еленой я наслаждаюсь этим, пока мой вампирский слух не улавливает, как кто-то крадется по дому.
Напрягаюсь, готовый в любой момент броситься к двери. Ведьма! Чертова ведьма…как же ты не вовремя.
Елена еще не слышит приближающихся шагов, я вполне могу предупредить ее, и тогда никто ничего не узнает. Но мне не хочется терять этих минут, что остались у нас. Поэтому я крепче сжимаю ее в объятиях и целую. Жадно, долго, будто можно надышаться напоследок.
Наш поцелуй прерывает скрип двери.
Ведьме не нравится разгуливать по вампирскому логову, тем более спускаться в полутемный подвал, поэтому она замирает на верхней ступеньке и вопрошает в темноту:
- Елена?
Больше всего мне сейчас хочется не выбраться отсюда, а зажать Елене рот, чтобы ведьма убралась к чертям. Но я медлю, и Елена успевает ответить.
- Бонни! Бонни, я тут!
Не подумав о том, как она выглядит, Елена кидается к двери. О да, детка, давай, устроим ведьме культурный шок! Едва скрипнула дверь, я поднялся, демонстративно застегивая ширинку. Не нужно быть гением, чтобы домыслить все, что случилось в этой комнате.
- Привет, Бонни! – оборачиваюсь и улыбаюсь. Я – само дружелюбие! Ведьма, до того обнимавшая Елену, отстраняет подругу и начинает пристально оглядывать, откидывая волосы с шеи. Ага, ищи сколько хочешь! Вампирская кровь – уникальный заживляющий эликсир. Я мог бы покусать каждый сантиметр тела Елены, а через час от ран не осталось бы и следа.
Наконец, ведьма сдается, и, заглядывая в глаза полуголой Елены спрашивает:
- Ты в порядке?
- Да. Как ты нашла нас?
От неожиданного освобождения Елену охватывает эйфория. Мне кажется, что она даже забыла о том, что ничего кроме моей рубашки на ней не надето.
Бонни подозрительно косится на меня, но на вопрос все же отвечает.
- Я видела странный сон. Ничего конкретного, просто какие-то образы и странное ощущение, что ты в опасности.
Ну…если секс приравнивать к опасности, то да. Определенно Елена в большой опасности, потому что в моей рубашке она выглядит чертовски привлекательно. Опять хочу ее. Как бы намекнуть ведьме, что ей пора честь знать?
Выхожу из камеры, а то чего доброго захлопнут дверь перед моим носом. Елена-то теперь снаружи. Приобнимаю ее за плечи и обращаюсь к Бонни:
- Спасибо большое!
Неожиданно мне становится плохо. В горле жжет, в голове гул. Все мысли, сводятся к одной – жажда. Чувствую, как бьется сердце Елены, и мне кажется, что оно выстукивает: «кровь-кровь-кровь!»
Отталкиваю ее себя, прямо в руки ведьмы, и шиплю, отступая назад:
-Уведи ее отсюда!
Елена оборачивается и кидается ко мне, к счастью, у ведьмы хватает ума крепко держать подругу. Девушки пятятся к лестнице, поднимаются по ней. Медленно. Чересчур медленно.
Прислоняюсь лбом к холодной каменной стене, старясь не вслушиваться в стук удаляющихся шагов и не думать ни о чем. Когда в доме воцаряется тишина, я направляюсь к холодильнику и осушаю подряд два пакета донорской крови, и только теперь ослабляю контроль, позволяю мыслям течь свободно. И первое, что приходит мне в голову, это образ Елены, которая ушла, одетая только в мою рубашку.
-
-
18.08.2010 в 15:48-
-
18.08.2010 в 16:29